Утопленники, «подснежники», отравления, болезни, огнестрелы, удавления. Судмедэксперты сталкиваются со смертью каждый день. А некоторые пишут книги, чтобы напомнить каждому, каким хрупким и одновременно жестоким может быть человек.
О реалиях работы судебно-медицинского эксперта с 15-летним стажем рассказывает Ольга Фатеева в книге «Скоропостижка». Откровенно о том, о чем далеко не каждый решится узнать.
Как судмедэксперты общаются в рабочей обстановке рассказываем в отрывке из книги «Скоропостижка»
Некоторые привычные слова и выражения в судебно-медицинской работе имеют другой, новый смысл или живут реальной жизнью.
«Пораскинуть мозгами» в секционном зале можно в прямом смысле: кусочки могут разлететься во время распила черепа, при извлечении мозга (особенно если это мозговой детрит при травмах, болезнях) или просто упасть со стола, не поместившись.
Тела пациентов, скончавшихся от насильственных причин в больницах, доставляют в морг, как правило, со всеми катетерами, зондами и трубками. Извлекать их вообще-то нельзя — эксперты на вскрытии определяют дефекты постановки, проведения медицинских манипуляций. Катетером можно проколоть вены, плевру в плевральных полостях, можно нагнать воздух или кровь, или все вместе в плевральные полости, где располагаются легкие. Стомы рвут кишки, интубационные трубки попадают не туда и т. д.
Вскрытие таких тел имеет свои особенности, свой порядок, отличный от традиционного: санитары, верные помощники, снимают повязки, разматывают бинты, разрезают гипс после команды эксперта. Для снятия аппаратов наружной фиксации с переломанных конечностей приглашают травматологов — у них есть специальные «разводные» ключи, чтобы открутить гайки. Когда эксперт сделал все нужные действия, он разрешает вытаскивать трубки и катетеры, извлекать зонды и стомы. Как говорят санитары, которые всем этим занимаются: «Доктор, тюнинг могу снимать?»
Как говорят у нас в судебке эксперты с большим стажем, сколько вскрываю, а что за орган такой душа и где она находится, ни разу не видел и до сих пор не нашел. Так же говорят и про совесть.
А вот ум имеет конкретные формы, очертания, цвет, объем и массу. «Сейчас ум достану», «Давай ум взвесим», «Ум какой большой, тысяча шестьсот», «Ум когда вскрывать будем?».
У меня был случай в практике пару лет назад. Вскрываю труп после пожара. Труп основательно прогорел, в лучшем случае сохранились мышцы. Внутренние органы имеют соответствующий вид.
Превращение тела в головешку происходит посмертно, при жизни человек просто не может выдержать такое, поэтому причина смерти при значительной степени обугливания может быть не установлена. Есть некоторая надежда на результаты химии — отравления угарным газом, продуктами горения — или на вскрытие органов дыхания — можно обнаружить ожоги дыхательных путей. При обгорании и обугливании кожа растрескивается, мышцы рвутся, кости ломаются, в полости черепа могут образоваться субдуральные гематомы — кровоизлияния под твердую оболочку мозга. Помню, что в тот раз я была сосредоточена на заборе материала для анализов, особенно на горюче-смазочные материалы, уж очень загадочные вырисовывались обстоятельства смерти по протоколу места происшествия. Мужчина сгорел в открытой местности, на пристанище бомжей, сидел на стуле, а вокруг бутылки и канистры. По поводу этого тела звонили следователи, в том числе и моим начальникам, которые интересовались ходом исследования, то есть активно вмешивались и отвлекали.
Когда я справилась и со вскрытием, и с биоматериалом, у мужчины нашлись родственники, пожелавшие его похоронить, я выписала им справку о смерти и поднялась в кабинет, решив выпить чаю. Не успела взять чашку, как приходит санитар, который со мной работал. «Доктор, я труп-то зашил, ворочать начал, а там между ног ум лежит, целехонький такой и не порезанный», — а я в конце вскрытия продиктовала кусочки от разных органов для гистологического исследования (делают тончайшие срезы, красят специальными красителями и смотрят под микроскопом), которые нужно взять в этот раз, и кусочки мозга там тоже были. «Что мне делать? Порезать мелко или тебя ждать?» Вот и пришлось вновь идти в секцию ум вскрывать. В уме было чисто.
«Чисто» говорят, когда вскрывают черепную коробку и не находят там повреждений, или кровоизлияний, или еще чего особенного. «Чисто» говорят, когда вскрывают плевральные Авто 81 или брюшную полости и также не находят повреждений, крови, жидкости, спаек и т. п. Чистота у каждого своя.
Или вот еще выражение. Вылущиваешь, бывало, почки из окружающего жира или разрезаешь фиброзную капсулу, и вдруг фонтаном обольет тебя из подкапсульной кисты, аккуратно режешь дальше, а кисты множественные, разных размеров — как тут не вспомнить народную русскую судебно-медицинскую поговорку: «Киста на кисте сидит и кистой погоняет».
Чем реальная работа судмедэксперта отличается от образов из кино, что бывает при взрыве «белизны» и какой косметикой пользуются ритуальщики при наведении грима? А также, развенчание мифов о судебной медицине — в книге Ольги Фатеевой «Скоропостижка».
Расскажите всем, какую интересную статью вы нашли!
