Амбассадор осознанного родительства в России Игорь Сивов комментирует отрывки из романа «Шагги Бейн»
24 июля мир отмечает Международный день заботы о себе. К этому дню мы устраиваем марафон. Две недели будем каждый день напоминать: себя нужно холить и лелеять! В программе марафона: психологические статьи и тесты, подборки книг, которые помогут разобраться в себе и скидки на полезные книги.
В этой статье автор книги «Ненавредители. Как стать счастливым родителем счастливого ребенка», амбассадор осознанного родительства в России Игорь Сивов на примерах из романа Дугласа Стюарта «Шагги Бейн» разберет, к чему приводят запущенный стресс, нарушение личных границ и агрессия.
Запущенный стресс — виски на завтрак
Если вовремя не позаботиться о себе, можно превратиться в Вулли и Лиззи из романа Дугласа Стюарта «Шагги Бейн»:
«У дедушки и бабушки Шагги, Вулли и Лиззи, была привычка выскальзывать из комнаты, когда им казалось, что на них никто не смотрит. По воскресеньям они часто вставали из-за стола, чтобы якобы сходить в туалет. На самом деле они шли в свою комнату, закрывали дверь, садились на край двуспальной кровати и вытаскивали из-под нее полиэтиленовый пакет.
Они наливали алкоголь в свои старые кружки, быстро и тихо выпивали его в темноте, как подростки. Потом возвращались за кухонный стол, откашливались, смотрели глазами, которые стали счастливыми и остекленевшими. И все делали вид, что не чувствуют запаха виски. Их дочери Агнес было достаточно посмотреть, как отец ест свой воскресный суп, чтобы понять, выпивал он или нет».
Вот что говорит о таком поведении Игорь Сивов в книге «Ненавредители»:
«Мы знаем множество взрослых, которые не понимают свои усталость и стресс. Они не могут вовремя остановиться при приеме алкоголя, работают и развлекаются тоже до потери сознания.
А еще алкоголизм, наркомания и даже трудоголизм — потомки таких психологических состояний, как вина, обида и стыд. Ведь как устроен механизм развития зависимости? Человек употребляет алкоголь, чтобы опьянением облегчить душевные муки, избавиться от стыда и ответственности».
Нарушенные границы — нарушаем границы других
В романе «Шагги Бейн» Агнес выливает свои проблемы на пятилетнего сына:
«Агнес опустилась на край кровати. Шагги почувствовал, что ее банка с пивом пролилась на матрас, потому что его носочки стали намокать. Агнес зарылась лицом в его волосы и рыдала сухими горькими слезами. Ее влажное дыхание неприятно холодило его шею.
Она упала на кровать и прижала его к себе. Шагги увидел ее перекошенное лицо, тушь, размазанную по щекам. Мать выглядела так же, как иногда красотки с пивных банок: отвлекся печатник, съехал трафарет, и женщина внезапно оказывалась жуткой смесью разных слоев печати.
Агнес потянулась поперек матраса к сигаретам, закурила, шумно затянулась, отчего кончик сигареты разгорелся, заполыхал медным цветом. Она несколько мгновений смотрела на огонек, а потом надтреснутым от жалости к самой себе — “ах, бедная я, несчастная” — голосом принялась подпевать песне на кассете».
Игорь Сивов комментирует этот отрывок так:
«Во-первых, Агнес даже не догадывается, что у ее ребенка есть личные границы. Если взрослый не видит и не уважает границ ребенка, он не умеет выстраивать и свои. Речь не только о стуке в дверь детской или заглядывании в школьный рюкзак. Родитель с позицией «мы» не только лишает ребенка собственного физического пространства, но и захватывает психологически, лишает собственной точки зрения»
Во-вторых, в семье Шэгги искажена иерархия. Правильно иерархия — это когда старший отвечает за безопасность и комфорт младших, устанавливает законы, пользуется авторитетом, учит признавать и уважать границы. Младшие же отвечают за соблюдение правил и имеют право на детство».
В-третьих, если родители склонны к самобичеванию вслух, ребенок будет копировать такое поведение. Что бы ни происходило в его жизни, негативные последствия он будет приписывать себе, будет обвинять себя. Не будет учиться на своих ошибках, чтобы использовать их как ступени к новым вершинам. Но будет гнобить себя за каждый проступок: “Я плохой, никчемный и никому не нужный”. Они не видят и не развивают свои сильные стороны.
В четвертых, доверие доверием, но родитель не должен вываливать все свои проблемы на ребенка. Можно гармонично показывать — я хоть и родитель, но живой человек. Устающий, порой ранимый, нуждающийся в отдыхе, ресурсе и помощи. Маме иногда может быть страшно или больно. Главное при этом обязательно объяснять, что ребенок в этом не виноват».
Насилие — изломанная жизнь
В романе «Шагги Бейн» тот самый Вулли, что напару с женой тайком пьет виски, еще и жестокий агрессор:
«— Папа! Мне тридцать девять лет!
— Так должен я выбить из тебя этого эгоистичного дьявола? — Он медленно поднялся из-за стола, его кулаки напоминали массивные ковши экскаваторов. — Я устал от того, что твои прихоти всегда на первом месте. Устал видеть, как ты сама себя губишь, устал от того, что сам и виноват в этом.
Агнес сделала шаг назад. Она больше не улыбалась.
— Ты ни в чем не виноват.
Вулли тихо закрыл дверь гостиной. Из шерстяных брюк он вытащил свой тяжелый рабочий ремень, на коже которого был вытеснен логотип Медоусайдского профсоюза, и тот всей своей тяжестью протащился по ковру.
Агнес выставила перед собой руки и стала пятиться к двери. Нагловатая ухмылка сошла с ее лица. Отец наступал на нее, а она отступала, пока не уперлась спиной в буфет гостиной, не услышала, как предупредительно звякнули фарфоровые статуэтки. Сын был теперь у ее ног, выглядывал из-за ее джинсов. Вулли накрутил ремень на руку, один раз, второй — чтобы надежнее удерживать.
— Убери от себя малыша подальше.
Она крепко прижала к себе Шагги. Вулли ухватил ее руку выше предплечья. Другой рукой он мягко, но уверенно отодвинул мальчика от ее ног. Потом он подвел Агнес к стулу, сел на него и уложил ее себе на колено. Она не сопротивлялась, ни одной мольбы не сорвалось с ее губ.
— Господи Иисусе, прошу Тебя, дай мне силы, чтобы простить. — Ремень с громким хлопком опустился на ее мягкие ягодицы. Агнес не вскрикнула. Вулли снова поднял руку. — Я благодарю Тебя за то, что мое бремя никогда не было больше того, что я мог вынести. — Удар. — Даруй Агнес многие жизненные благодати. — Удар. — Уйми ее нужды. — Удар. — Дай ей немного покоя».
В своей книге «Ненавредители. Как стать счастливым родителем счастливого ребенка» Игорь Сивов косвенно отвечает на этот отрывок так:
«Ключевое правило: нельзя применять физическое насилие. Даже если вы в стрессовом состоянии прикасаетесь к ребенку — встряхиваете, сжимаете руку, хватаете за грудки, — это равносильно удару. Не позволяйте своим эмоциям выплескиваться на ребенка.
Униженный ребенок переключается на переживание обиды. В таком состоянии он не способен слушать, понимать и делать выводы. Когда родитель воздействует на ребенка силой, ребенок не станет слышать лучше или слушать внимательнее. Агрессивный родитель добьется обратной реакции.
И если раньше система в качестве воспитания позволяла и поощряла физическое и психологическое насилие — от порки до ограничения свободы, то сегодня использовать такие методы невозможно. У нас больше знаний о последствиях. О влиянии на мозг, психику и на всю жизнь человека».
Заботьтесь о себе, и заботиться о близких будет гораздо проще!
БОМБОРА feat. Inspiria
Заказать книгу Игоря Сивова «Ненавредители. Как стать счастливым родителем счастливого ребенка»
Заказать роман Дугласа Стюарта «Шагги Бейн»
Расскажите всем, какую интересную статью вы нашли!
