Делимся отрывком из книги Минэко Ивасаки «Жизнь гейши».
Внизу еще много интересного
Жизнь Минэко Ивасаки была описана в бестселлере Артура Голдена «Мемуары гейши», по которому снят одноименный фильм. Но писатель допустил множество ошибок и неточностей, смешав, по мнению Минэко, искусство красоты с развратностью. И тогда она решила издать мемуары, где откровенно рассказала о своей жизни.
Делимся отрывком из книги Минэко Ивасаки «Жизнь гейши».
В мае 1975 года королева с мужем прибыла в Японию с официальным визитом. Меня пригласили в ресторан «Цуруя» на ужин, который устраивался в их честь.
Хотя банкет был неофициальным, он носил все признаки крупного дипломатического мероприятия. Мне пришлось показать удостоверение личности сотрудникам секретной службы, которые обеспечивали безопасность этой встречи. Понятно было, что мы находимся в зоне ограниченного доступа.
К моменту прибытия королевы все было готово. Мы встали, чтобы ее поприветствовать, а она величественно вошла в зал в сопровождении герцога Эдинбургского. На ней было длинное платье из бледно-желтой шелковой кисеи, с узором из цветов, напоминающих розы (национальный символ Англии).
Мы заняли свои места, и банкет начался. Хотя гости прибыли из Великобритании, стол сервировали приборами тонкой французской работы. Ножи, вилки и палочки для еды были из чистого золота. А в центре стола стояли огромные, нарочито-пышные букеты пионов (вся эта роскошь казалась мне несколько кичливой).
Мне отвели место рядом с королевой. В таких случаях нам не позволяется говорить с важным лицом напрямую. Если гость задает нам вопрос, надо сначала спросить у его ассистента, можно ли ответить. Но, даже получив такое разрешение, нам все равно приходится общаться через официального переводчика. В результате беседа получается чопорной и тяжелой.
Королева Елизавета не притронулась ни к одному из блюд.
«Кажется, Ее Величество не желает ничего попробовать? Возможно, она себя неважно чувствует?» — старалась я завязать разговор через переводчика и ассистента, но королева не пожелала отвечать.
Поскольку я была на работе, то не могла наслаждаться великолепным пиром. Я стала думать о своем. Какое-то время я тайком рассматривала ювелирные украшения королевы: ее серьги, ожерелье, браслеты.
Устроительница одзасики сделала мне знак подняться. Для майко или гэйко в порядке вещей переходить с места на место во время банкета, общаться с разными гостями, так что это не считалось грубым. Хозяйка отвела меня к вестибюлю у входа. Меня подозвал обувщик, чудесный старик, которого я знала много лет. У него задорно поблескивали глаза.
Тут я выплеснула свое раздражение.
По-моему, это ужасно невежливо. Я уверена, что меню планировали несколько месяцев и каждый пункт одобряли подчиненные королевы. Как она может отказываться даже попробовать еду, которую продумали, чтобы порадовать именно ее? У меня такое отношение в голове не укладывалось.
Я вернулась на свое место. Я продолжала молча сидеть и, так как мне запрещено было заводить беседу без особого разрешения, просто ждала, когда банкет закончится.
Ко мне подошел переводчик.
Может, теперь будет интереснее. Я села рядом с супругом королевы. Герцог разрешил мне говорить с ним напрямую и внимательно слушал мои ответы на его вопросы. Казалось, ему очень интересны танцы Гион-кобу. Он спрашивал меня о Школе Иноуэ, о различиях между майко и гэйко и много еще о чем, касающемся нашего образа жизни. В какой-то момент я случайно встретилась взглядом с королевой. В глазах ее читался стальной холод. И тут меня будто демон дернул.
Королева так и не прикоснулась к блюдам на своей тарелке. Я продолжала болтать с ее мужем и придвинулась к нему самую чуточку ближе, создав впечатление интимного общения, которое, как мне показалось, для большинства присутствующих будет неощутимо. Зато ощутимо для одной конкретной женщины. Я снова глянула на нее. Королева, похоже, была не в духе. Приятно знать, что и королевы тоже люди.
На следующий день мне позвонил Тадаси Исикава, глава Агентства Императорского дворца.
— А я какое к этому имею отношение?
— Не знаю, но герцог напрямую вчера говорил только с тобой. Я предположил, что ты, наверное, сделала что-то...
— Но герцог сам начал беседу и дал мне разрешение общаться с ним без переводчика. Мне показалось, что ему наш разговор принес огромное удовольствие.
— Так вот оно что. Наверное, поэтому они и поссорились. — Господин Исикава, могу я задать вам один вопрос? Я бывала в ряде других стран и всегда старалась съесть то, что хозяин для меня приготовил. Отказаться было бы невежливо, а если я, к примеру, была бы первым лицом государства, мой отказ можно было бы расценить как оскорбление по отношению к целому народу. Как вы думаете? Вы со мной согласны?
— Вот как, Минэ-тян. Мне теперь все ясно. Должен сказать, ты та еще плутовка.
Прошло много лет, но я по-прежнему считаю, что невежливости нет оправдания.
