Как Facebook купил Instagram и к чему это привело

В 2005 году Кевин Систром покинул Кремниевую долину, чтобы отправиться во Флоренцию. Там он планировал изучать фотографию, поэтому купил перед поездкой самую лучшую камеру, какую смог найти.

Но флорентийский учитель отобрал ее в первый же день занятий. Он вручил студенту пластмассовый примитивный фотоаппарат, который делал квадратные размытые снимки. «Ты должен научиться любить несовершенство», — сказал он Систрому. Идея Instagram во многом зародилась тем летом. А спустя несколько лет Систром станет автором одного из самых популярных и дорогих приложений планеты.

Почему создатели Instagram противились «росту любой ценой», как Facebook удалось купить независимое приложение, зачем в Instagram заманивали звезд и почему основатели приложения были вынуждены уйти из него, рассказывает журналистка Сара Фрайер в книге «No Filter. История Instagram». Делимся отрывком из книги о той самой судьбоносной сделке.

Когда основатель Facebook Марк Цукерберг услышал, что Instagram собирает средства для оценки в 500 миллионов долларов, он понял, что этот крошечный, шумный конкурент, накачанный новыми деньгами, может быстро стать еще большей угрозой. Единственным решением было купить его.

Цукерберг думал, что знает, как разговаривать с Систромом — как основатель с основателем. Систром не хотел вести продукт Facebook. Он стремился сохранить компанию и продолжать определять будущее Instagram, не подвергаясь рискам, которые несет независимость.

Сети Facebook уже помогали Instagram расти — и если бы Instagram стал частью Facebook, у них появились бы невероятные ресурсы для более быстрого роста. Казалось, этот аргумент должен понравиться Систрому. Но потребовались серьезные переговоры.

В четверг вечером в новом доме Цукерберга в зеленом районе Кресент-парк в Пало-Альто Систром начал с того, что попросил 2 миллиарда долларов. Цукерберг пытался уменьшить эту цифру и позже решил включить в процесс и других участников. Он пригласил на серьезный разговор главного операционного директора Facebook Шерил Сандберг и финансового директора Дэвида Эберсмана. Они сказали, что доверяют его инстинктам, но прежде им нужно будет предупредить директора по сделкам Амина Зуфонуна, который мог бы все организовать.

Возникли разногласия по поводу соотношения в сделке денег и акций. Наличные деньги казались более надежным вариантом по сравнению с рискованной потенциальной будущей выгодой.

Цукерберг старался убедить Систрома, что с акциями цена сделки в будущем будет гораздо выше. Если Facebook будет оставаться на том же уровне, 1% компании будет стоить всего 1 миллиард долларов. Но Facebook планировал расти, тем самым приближая стоимость предлагаемых акций к первоначальной цифре Систрома и даже превышая ее.

Пока участники сделки разговаривали, Бист, большой пес Марка, бродил вокруг, заглядывая людям в глаза или перекатываясь на спину, как будто хотел быть участником этой сделки.

 — Ребята, вы проголодались? — спросил Цукерберг. Было уже три часа дня, а они пили только пиво. — Я разожгу барбекю.

Марк вытащил из морозилки большой кусок то ли оленины, то ли кабана — чего-то со множеством костей. «Я не знаю, что это за мясо, но мне кажется, я на него когда-то охотился», — сказал он. В прошлом году целью Цукерберга было есть мясо только тех животных, которых убил он сам.

Зуфонун стоял рядом с Цукербергом, пока тот занимался мясом. Из гриля валил дым. Вдруг овчарка внимательно посмотрела на гостя и зарычала. Затем Бист бросился на ногу Амина. «Черт!» — воскликнул директор по сделкам.

— Он поранил тебя? — осведомился Цукерберг. — Если да, то нам придется об этом сообщить. И его могут забрать.

К счастью, Бист не причинил вреда, и Зуфонун не истек кровью, но позже на встречах в шутку рассказывал историю так, будто накануне исторического события Цукерберг больше беспокоился о собаке, чем об отвечающем за сделки человеке.

Обычно, когда Facebook приобретал компанию, они находили способы поглотить технологию, провести ребрендинг и заполнить пробелы собственными наработками. Если Instagram собирался стать самостоятельным продуктом Facebook, то он нарушал обычный процесс приобретения, и было не ясно, как все будет работать.

— Как мы можем интегрировать нечто подобное? — спросил глава инженерного отдела Facebook Майкл Шрепфер.

— Шреп, мы покупаем магию. Мы платим за магию. Мы не платим миллиард долларов за тринадцать человек. Худшее, что мы можем сделать, — это преждевременно навязать им Facebook.

Цукерберг отправил совету Facebook электронное письмо, где известил их о происходящем. Именно тогда они впервые услышали о крупной и уже почти совершившейся сделке. Поскольку Цукерберг обладал большинством голосов в компании, роль совета директоров заключалась лишь в том, чтобы ставить на его решения печати.

После заключения сделки команда Instagram решила перевести дух и отправилась в Вегас. По возвращении с уикенда первой полученной ими новостью было то, что Facebook не сможет помочь им с ресурсами или инфраструктурой, пока сделка не будет фактически одобрена регуляторами. По словам юристов Facebook, это могло занять много месяцев.

Правительства США и Европы изучали вопрос о том, даст ли покупка Instagram монопольную власть Facebook. До тех пор Instagram не может находиться в штаб-квартире Facebook и не может начать активный набор сотрудников, поэтому работать им придется так же много.

Вторая новость была личной. Большинство сотрудников не разбогатели. Через пару недель после сделки в офис Instagram на Южном парке приехал представитель Facebook, чтобы вместе с основателями приложения Систромом и Кригером предложить всем новые контракты: новые зарплаты, новые опционы на акции и денежные бонусы, если они останутся в Facebook более чем на год. Один за одним люди входили в конференц-зал, и некоторые выходили оттуда с посеревшими лицами.

Только три сотрудника пробыли в Instagram достаточно долго, чтобы иметь возможность купить свою четверть акций Instagram и конвертировать их в акции Facebook по более низкой цене. Все остальные не извлекали из акций Instagram никаких богатств.

Систром и Кригер, напротив, получили меняющие жизнь суммы. Кригер владел 10%, а Систром — 40%, таким образом, при первоначальной цене сделки они получили чистую прибыль в размере 100 миллионов и 400 миллионов долларов соответственно.

Оба начали изучать вопрос о том, как потратить новое состояние, и делали это так, что сплоченная команда заметила. Кригер планировал благотворительную деятельность, изучал, как и куда пожертвовать деньги, а также интересовался коллекционированием современного искусства.

Систром начал подыскивать дом и вложил деньги в Blue Bott le Coff ee. Иногда покупки Систрома в интернет-магазинах доставляли в офис. Сотрудники заметили его новую машину, новые часы «Ролекс» и новые лыжи. Деньги наконец открыли ему возможность иметь то, что он хотел, в наилучшем исполнении, — для него лента Instagram теперь будто стала реальностью.

Еще больше фактов и инсайдерской информации о механизмах Instagram и его влиянии на нашу жизнь читайте в книге Сары Фрайер «No Filter. История Instagram».