Карин ван Моурик. Перевод русского. Дневник фройлян Мюллер — фрау Иванов

Я бы никогда, наверное, не наткнулась бы на эту книгу.Благодаря издательству Эксмо пройдя тест «Узнай какая ты книга» в подарок получила книгу на выбор.Мой выбор пал на «Перевод русского. Дневник фройлян Мюллер-фрау Иванов». Дневники и письма моя слабость.Я очутилась в прошлом, смотрела глазами молодой немки на Ленинград 70-х и 80-х годов, попала в Париж 1993,в Алма-Ату 1989 и многие другие места Книга не только о путешествиях, но и войне и ее последствиях, о разных культурах и понимания простых вещей. Было интересно посмотреть на это глазами человека, который вопреки всему начал изучать русский язык.

Когда добавляла эту книгу в свой виш-лист, думала, будет что-то наподобие «Как жить с французом?» Дарья Мийе , с той разницей, что здесь не русская девушка за иностранца замуж выходит, а наоборот, иностранка за русского. Верным мое представление о книге оказалось лишь отчасти, в жизни героини был такой эпизод, но только эпизод. Брак оказался неудачным, любовь к русскому мужу прошла. А вот к России, тогда еще СССР, осталась. Книга состоит из небольших рассказиков, забавных, смешных, грустных, в которых Карин ван Моурик делится своими воспоминаниями, впечатлениями, размышлениями как о России и русских, так и о своей стране и своем народе, о наших взаимоотношениях. спойлерС радостным удивлением и благодарностью она отзывается о своих русских друзьях, рассказывая, например, о том, как ее в дружеской компании просили спеть немецкую песню. Молодежь в Западной Германии, откуда Карин родом, в то время всячески избегала всего немецкого, пела английские, французские песни, Хава Нагилу, что угодно, только не свои народные. И ей пришлось приложить усилие и вспоминать те песенки, которые в детстве пела мама. Любить свое в то время в Западной Германии считалось неприличным. И молодая немецкая студентка была благодарна за то, что может в этой компании быть самой собой, не стесняясь того, что она немка, не боясь непонимания и осуждения. Кстати, она подтвердила довольно распространенное в России представления о том, что немки совершенно не придают значения своей женственности, требовательны к мужчинам и часто очень высокого мнения о себе, любимой, особенно если это мнение обоснованно. Причем говорила она об этом скорее даже с некоторым осуждением, но никак не с гордостью за немецких женщин. Когда об этом говорит наша женщина, защитники эмансипированных немок зачастую обвиняют их в высокомерии, снобизме, в том, что у них не те ценности, а тут увидеть подтверждение этого мнения от самой немки... Было несколько неожиданно, но в какой-то степени даже приятно.свернутьМне понравилась героиня этой небольшой книги, дерзкая, неунывающая, открытая, была близка ее позиция, отношение к России и русским. Конечно, далеко не всё вызывало у нее восторг, иногда, по ее собственному признанию, это была любовь "несмотря на". Ловила себя на том, что она иногда буквально озвучивает мои мысли, моё отношение к другой стране, с поправкой на то, что слово "Россия" надо заменить словом "Германия". А ожидавшейся в самом начале русско-немецкой love story с хэппи-эндом мне все же немного не хватило.

«…Кто знает, может, благодаря этим туфлям на шпильках мне так запомнилась эта дорога (мелочь — соль композиции!), эта мелькающая за окном осень на фоне яркого неба. Потому что не сосчитать дорог, которые я изъездила: в конце концов, все они сплетаются в одну киноленту, то чёрно-белую, то цветную — где это было, когда…» Тяжело писать рецензии на документальную прозу, потому как не знаешь, какую ей давать оценку: то ли безоговорочное «5», потому как тебя пробрало до глубины души; то ли поставить «4», потому что никаких выводов и оценки ты дать не можешь. Только соберёшься поставить оценку, как рука дрогнет и ты выставляешь оценку выше, чем хотелось изначально. А ведь кроме оценки есть и восприятие прочитанного, твоё понимание того, что хотел сказать своей книгой автор, о чём умолчала. Теряешься и в этом, соберёшься с мыслями, а они ускользают… «Молодая немка из ФРГ решает изучать русский язык. В 1970-е, во времена железного занавеса. И с этого момента связывает свою судьбу с загадочной Россией…» Что тут такого? Захотела ну и изучай, причём тут книга? Да притом, как окажется. Посмотрите внимательнее на годы, когда эта немка решила начать изучать русский язык — железный занавес, и вспомните, что происходило в те годы в Советском союзе. Когда Карин сказала своим родителям, что она будет изучать русский, они были в шоке. Карин изучала русский, а потом оказалась в России, и в итоге получился «сборник биографических рассказов, смешных и грустных, честных и эмоциональных. Это свежий взгляд на нашу жизнь и историю, особенности русского быта, признание в любви» такая, похожая на киноленту, которая мелькает перед глазами, разбивается на серии, разделённые временными промежутками (70-е гг., 80-е, 90-е, наши дни). И предваряют книгу два вступления, одно от лица самой Карин, цитату из которого я приведу чуть ниже, и второе, от лица Натальи Баранниковой, которая «…живёт во Фрайбурге, где и состоялась совместная творческая работа длиною в год с Карин ван Моурик над её невероятными и трогательными биографическими историями и размышлениями. Повесть «Перевод русского», написанная по рассказам Карин ван Моурик, — литературный дебют Натальи Баранниковой». Увидеть Россию глазами иностранки, причём не поверхностный взгляд, а взгляд изнутри, — это в чём-то было похоже на открытие Америки Колумбом. Вроде живёшь в России, всё знаешь, и принимаешь как должное, как давно устоявшиеся вещи, но тут приходит иностранец и пишет о твоём, давно знакомом, так, что тебе открываются глаза на многие вещи. «…Получилась человеческая книга. Здесь нет «потёмкинских деревень» и выдумок, за исключением вымышленных имён для большинства персонажей. Многое из того, что здесь написано, может показаться чересчур наивным, невыгодным для моей «персоны». Но в этом я вижу самую суть…»— так пишет в своём вступлении Карин. Так ли это на самом деле? Одна правда и ничего кроме правды? Мне лично трудно сказать, я родилась в конце 80-х, и о том, как жила моя страна в 70-е знаю со слов своей мамы. Судить насчёт правдивости и давать оценку книге я не буду по причинам, изложенным в предыдущем предложении. Но показать то, какой увидела нашу русскую душу Карин, я попробую. «Я всегда мечтала понимать русский так, чтобы наслаждаться игрой слов и смеяться там, где русские смеются. Мне это казалось самым важным. Ибо человек без чувства юмора — мёртвый человек. Меня удивляет, с какими лицами русские могут ходить по улицам, будто недовольны чем, раздражены… Как смотрят на тебя чиновники, которые не знают тебя лично, бр! Как будто ты им денег должен… Но подружись с русскими, сойдись с ними короче, раздели с ними застолье — о, как они шутят, как смеются, как иронизируют друг над другом, но что ценнее всего — над собой. Вот это мне нравится, кому ж не понравится! Застолье — это особая школа русского языка, тут ведь, кроме шуток, ещё произносятся пространные речи, тосты, и они бывают витиеватыми, как притчи, а всё к чему? А к тому, зачем собрались. Мы вот в Германии тостов не произносим, поэтому к концу вечера не помним, зачем собрались. Русские тоже могут всё позабыть к концу застолья, но по др