Здорово, что в моей жизни попадаются столь полезные книги. Автору явно больше соответствует понятие «чрезмерная эмоциональность», чем присущая мне алекситимия (неспособность выражать свои чувства). Однако в рассуждениях Мартин все равно тьма полезного.Автор рассуждает о чрезмерной тревожности, присущей женщинам. Эту черту женской натуры точно стоит почаще осознавать и приструнивать. Включить миндалевидное тело можно быстро и неосознанно, тем самым спровоцировав энергозатраты вникуда. Умирающие люди назидают: прекратите париться обо всем, большинство из ваших опасений не сбудутся.Эта книга не очень хорошо справилась с рекламой здоровой эмоциональности, в коей нуждаюсь, ибо истории из жизни здесь были часто сопряжены с вредными последствиями чрезмерной эмоциональности. Однако не заметить общее между алекситимиком и, скорее всего, пограничником – тревожность, невозможно. И это позволяет взглянуть на оба положения сверху, извлечь пользу.Милтон мудро рассуждает об отношении к своему телу. Эпизод с комплиментами пожилых знакомых едва ли не вызвал у меня слезы. Молодость – это уникальный в своем роде ресурс, и смиряться со своим старением непросто.Книга довольно эклектична, что немного отталкивает поклонницу Юнга и Хорни, писавших в стиле «суженная до одной темы теория, подкреплённая историями». Однако отдам ей должное: автор прекрасно понимает, что волнует женщин, и потому подборка очень органичная.Удивительным для меня стал отрывок о супружеских спорах. «Большинство супружеских споров не имеют решения. Пары тратят год за годом, пытаясь убедить друг друга, но это невозможно. Это происходит потому, что большинство разногласий берет свои корни в фундаментальных различиях в образе жизни, лично и ценностях. В действительности [профессор Вашингтонского университета] Готтман обнаружил, что 69 процентов проблем в отношениях носят «вечный» характер.Это заставляет по-другому относиться не только к текущему браку, но и ко всем отношениям, что у меня были. Порой мне кажется, что давление современной культуры оставляет столь мало пространства для индивидуальности, что мы становимся просто экземплярами класса некоего социального языка программирования. И споры – лишь часть довольно глючного кода. И раз уж мы все в матрице, то почему бы не приподняться над этими багами на секундочку и придать им чуть меньшую значимость, чем посчитало миндалевидное тело?
