Палач любви и другие психотерапевтические истории

Мне, наверное, должно быть стыдно в профессиональном плане, потому что психология мне всё-таки очень близка, но о Ирвине Яломе я имела достаточно поверхностные знания, а если быть предельно честной, то я знала, что такой психотерапевт был и всё, конец знаниям.Книга очень крутая, в предисловии автор предостерегает, что он в новеллах иногда выступает в качестве супермена, героя без страха и упрёка, но это заигрывание, он как раз показывает, что и психотерапевт высокого класса остаётся просто человеком, со своими страхами и антипатиями, Ялом описывает контрпереносы, которые случались в его практике, и эта честность подкупает.Из новелл особо выделить хочется три.1. "Лечение от любви" о любви пожилой Тельмы, очень грустная история о том, что совы совсем не то, чем кажутся. И о том, как человек жадно ищет любовь, и неважно, сколько ему при этом лет. А также о жизни прошлым счастьем. 2. Если бы насилие было разрешено... О несносном Карлосе и страхе смерти. Вообще у автора много о смерти, всё-таки он экзистенциалист, но вот тут история умирающего человека, который борется со своим заболеванием, очень круто. 3. Толстуха (как раз история контрпереноса) и вот в этом случае Ялому я бы аплодировала стоя, поскольку он копнул такой пласт, что мама не горюй, работая с пациенткой.На самом деле, громадная работа, и после знакомства с творчеством сразу подумалось, что хотелось бы пообщаться именно с таким специалистом. Сейчас, извините, на всякий случай беременных и детей уберите от экрана, а то мало ли ещё впечатлятся. Порой просто сталкиваешься с кризисом, когда, как поёт Шнуров: "И вроде бы всё есть, и даже на жопе шерсть. Но вот что-то вот всё не то, а и непонятно что". В такие моменты хороший специалист бы не помешал.

Книга, которую я хочу представить вашему вниманию, уникальна сразу по нескольким причинам. Написанная серьезным ученым, практикующим психотерапевтом, посвященная его профессиональной деятельности, она обладает всеми достоинствами художественной литературы: увлекательным сюжетом, легким живым языком и эмоциями, которые вряд ли кого-то оставят равнодушным. Ирвин Ялом специализируется на экзистенциальной психотерапии, то есть ведает вопросами жизни и смерти, а также поиска смысла жизни (точнее, его отсутствия), экзистенциального одиночества и свободы выбора — тем, что актуально для каждого мыслящего человека. Изложению ключевых идей и принципов своего подхода автор посвятил Предисловие, которое, несмотря на скромный объем, дает фору большинству полновесных книг «по психологии», благодаря тому, что максимально информативно и стремится донести самое важное простым языком. И здесь кроется вторая странность: автор, излагая суть метода, беззаботно выкладывает свои главные козыри - все, что, я полагаю, стоило ему многих лет упорного труда, причем где? в популярной книге, адресованной самой широкого аудитории. Такую щедрость я могу объяснить лишь одним: заботой о тысячах бесконечно далеких людей, не имеющих малейшего шанса получить реальную консультацию доктора Я. Поиск смысла, как и поиск счастья, возможен только косвенным путем. Смысл является результатом осмысленной деятельности. Чем настойчивее мы ищем его, тем меньше вероятность, что найдем. О смысле у человека всегда больше вопросов, чем ответов. В терапии, как и в жизни, осмысленность является побочным продуктом дел и свершений, и именно на них терапевт должен направлять свои усилия. Дело не в том, что свершение дает рациональный ответ на вопрос о смысле, а в том, что оно делает ненужным сам вопрос. Третье. Основную часть книги составляют 10 личных историй — психотерапевтическая работа с десятью реальными пациентами, в продолжение которой автор открыто говорит о своих сомнениях, ошибках, о личных чувствах, о вкладе пациента и совместном преодолении страха, проживании боли, освобождении... Никогда бы не подумала, что так можно — признаться в собственной слабости, в своих истинных чувствах, раскрывая всю «кухню» процесса, разрушая миф о всезнающем и всемогущем терапевте, - и не потерять ни капли профессионализма, ни грамма чуткости и внимания к людям; видимо, это признак Доктора с большой буквы. Итак, доктор Ирвин Ялом — обычный человек. Но человек, неравнодушный к чужой боли и посвятивший свою жизнь исцелению человеческих душ. - Но в тот момент, - продолжал Карлос, - у меня возникло видение их обнаженных сердец. Их грудная клетка исчезла, просто растворилась, обнажив лиловую квадратную полость с ребристыми стенками и в центре — сияющее темно-красное пульсирующее сердце. Всю неделю я видел бьющиеся сердца у каждого, и я сказал себе: «У каждого есть сердце, у каждого». Я видел сердце в каждом — в уродливом горбуне, который работает в регистратуре, в ворчливой старухе, даже в мужчинах, с которыми я работаю... У меня просто больше нет слов. Единственное, что могу еще добавить — я очень уважаю доктора Ирвина Ялома.

Ко многим людям лучше не подходить близко. Потому что со стороны они выглядят совершенно нормальными, а вблизи – настоящие сумасшедшие. Я даже подозреваю, что каждый ненормален по-своему. Как люди вообще умудряются общаться друг с другом? Правильно, не подходят близко. Сохраняют чисто приятельские отношения. Не знают о «лучших друзьях» каких-то очевидных вещей. Да что там о лучших друзьях, о супругах. И часто их можно понять – иногда такое узнаешь, не обрадуешься. Весь вопрос в том, хотят люди лечиться или им проще оставаться сумасшедшими. Я, кстати, сама люблю прикинуться дурой. Ну, правда, какой нечеловеческой силой воли нужно обладать, чтобы признать, что мы сами несём ответственность за всё, что с нами происходит. И напротив, не несём ответственность за других. Так иногда хочется поныть: это судьба виновата (злой начальник, тупые клиенты, разлучница-подруга). Или порвать на себе волосы: какая я негодяйка, обидела лучшую подругу (мужа, сына, случайного знакомого). Ялом не склонен к сантиментам. Он строг, требователен и ироничен. Хочешь быть дураком – будь им. Не хочешь – придётся попотеть. Только слепой не увидит в книге каких-то аналогий со своей жизнью: несчастной любовью, непониманием, страхами. А дальше опять выбор: прикинуться дурачком или что-то делать.